В Израиле начались активные боевые действия: основное на 07.10
Дмитрий Соколов 
Узбекистан обратился к коалиции правозащитных групп «хлопковая кампания» с просьбой прекратить бойкот узбекского хлопка и текстиля, чтобы страна Центральной Азии могла увеличить экспортные доходы и создать рабочие места во время глобальной рецессии.
По мнению Узбекистана, отмена бойкота, который поддерживается более чем 300 производителями одежды торговцами, даст стране возможность заработать дополнительно 1 миллиард долларов.
В обращении руководству хлопковой кампании министр труда Нозим Хусанов призвал рассмотреть прогресс, достигнутый Узбекистаном в искоренении принудительного труда и экономические условия страны.
В производстве текстиля задействовано более 200 000 человек и их зарплата обеспечивает жизни около 1 миллиона человек.
Правозащитники начали кампанию бойкота в 2006 году в попытке заставить Узбекистан отказаться от давнего обычая посылать студентов и работников государственного сектора, таких как учителя и врачи, собирать хлопок за скудную зарплату.
Сегодня бойкот поддерживают Amazon, Calvin Klein, Adidas и Inditex. 34-миллионная страна в основном продает хлопок и текстиль на азиатских рынках, что, по ее словам, означает более низкие цены и ограниченные возможности роста.
Шавкат Мирзиеев, занявший пост в конце 2016 года, постепенно отменял систему принудительного труда, недвусмысленно запретив провинциальным властям привлекать студентов и работников бюджетной сферы к уборке хлопка.
В прошлом месяце Мирзиеев подписал указ об отмене системы, согласно которой провинции обязаны были выполнять поставленные центральным правительством задачи по производству хлопка.
Узбекское правительство заявило, что рассчитывает увеличить экспорт текстильной продукции до $ 3 млрд в этом году с прошлогодних $2 млрд, но, если бойкот будет снят, объемы экспорта могут удвоиться в годовом исчислении.
Мирзиеев привел свое правительство к жизненно важному изменению тона и содержания, чтобы положить конец принудительному труду в хлопковом секторе, но использование принудительного труда продолжалось, требуя дальнейших действий и мониторинга.
